Всеволод Емелин

[Thor]

Космос как воспоминание

Книжечки беленькие, книжечки красненькие
В детстве стояли на полочке,
«Библиотека современной фантастики»…
Все угробили, сволочи.

Думал ночами бессонными,
Как буду сквозь волны эфира
Вести звездолет фотонный,
Облетая черные дыры.

Вырасту, думал, буду Мвен Масс
Или Дар Ветер.
Вырос. Вокруг одни ой!ой!ой!ой!ой!асы,
Да эти…

Вырасту, ждал, отобью Низу Крит
У Эрга Ноoра.
Вырос. Вокруг наркомания, СПИД,
Да эти, которые…

Выучусь, в детстве мечтал, на прогрессора,
Служить буду доном Руматой.
Вырос. Вокруг сплошь бычье в Мерседесах,
И все ругаются матом.

В Руматы меня не брали,
Иди, говорят, не треба.
В результате, во всю в Арканаре
Жирует орел наш дон Рэба.

В книжках один был мерзавец – Пур Хисс
(Еще бы с такой-то фамилией).
А теперь оказалось – Пур Хиссов, как крыс,
И всех они зачморили.

Навеки улыбка сползла с лица,
Я стал обладателем бледного вида.
Вместо эры Великого Кольца
Настал нескончаемый День Трифидов.

Вот тебе и Роберт Шекли,
Вот тебе и Гарри Гаррисон,
В мире, где правят шекели
Пойду утоплюсь в Солярисе.

Оказался чужой я на этом пиру
Пришельцев пиковой масти.
Тщетно шарит рука по бедру,
Ищет мой верный бластер.

Гляну сквозь стеклопакет
И, как всегда, офигею –
Вместо звезд и планет
Горит реклама «ИКЕИ».

Грустно сижу на жопе
На их табуретке фанерной.
Нынче не время утопий
Об покорении Вселенной.

Я все понимаю: Сталин,
Репрессии, пятилетки…
Но зачем мы Космос сменяли
На фанерные табуретки?

[RedHaired]

Ы!

вот тебе тогда в синхронное продолжение

Леонид Лихачев
«И я когда-нибудь уеду за границу,
Найду спокойную культурную страну
И в книге жизненной переверну страницу,
На шее галстучек цветистый завяжу.

И буду я служить в шикарном магазине,
И там со временем, еще прочней осев,
Женюсь, как следует солидному мужчине,
Чтоб слушать вечером семейно «T.S.F»

Я буду за город ходить по воскресеньям\.
Роскошно тратиться на пиво и кино
И сыну говорить с сердечным умиленьем,
Что в жилах наших бъет варяжское вино.

Но выпив как-нибудь не в меру много кружек,
Я вспомню дикую нелепую страну…
И гвоздь нащупаю
и много-
много туже
на шее галстучек цветистый
затяну».

(1928-ой год. ?)

[BEZ]

Понравились оба-два

[BEZ]

А ваще вот насчет этой иммиграции-ну всякие мысли приходят по-всякому-а с другой стороны-не было б ее не былоб этих всяких мыслей-знчица и мы были бы уже не мы-ну вот так как-то-может кто поймет что я сказал

[RedHaired]

ну типа из Дао нельзя выйти, да))

в смысле - то, что мы из себя представляем в данную секунду - результат всех миллионов предыдущих секунд) И если бы они были другими - то и мы были бы совсем другими сейчас конечно, думали бы о другом, и фишки все другие были бы...)

[BEZ]

Ну в смысле если и можно войти в одну и ту же реку-то нельзя выйти-войти в нее одним и тем же

[RedHaired]

ну как-то да)

так что если бы мы не уехали, то у нас был бы совершенно другой опыт за эти годы. который из нас сделал бы совершенно других людей - не в смысле улчше-хуже. а в смысле просто других)

но это же относится к любому вообще действию - если бы в детстве пошли не играть ан пианино, а кататься на коньках, если бы в школе начали учить не немецкий а французский, если бы поступили не на химфак, а в историко-архивный, если бы вчера вечером пошли не на Гарри Поттера, а на Альмодовара)))

любое действие нас меняет так или иначе, и сравнить, лучше или хуже получилось - мы не можем)

[BEZ]

ну как-то да)
и сравнить, лучше или хуже получилось - мы не можем)

Во-во

[Ripley]

Космос как воспоминание

Книжечки беленькие, книжечки красненькие
В детстве стояли на полочке,
«Библиотека современной фантастики»…
Все угробили, сволочи.

Думал ночами бессонными,
Как буду сквозь волны эфира
Вести звездолет фотонный,
Облетая черные дыры...

Фсе еще будет Считай, в одном "космосе" уже побывали

[Созерцающий]

ну сами знаете кто


Смотрю, что творят печенеги,
и думаю: счастье для нации,
что русской культуры побеги
отчасти растут в эмиграции.

***** ****
Мне чужды политические измы.
К ним прочно не имея отношения,
пишу я про такие катаклизмы,
как дивные внебрачные сношения.

***** *****
Мне нравятся Всевышние посевы,
но есть один решительный протест;
ведь если все мы от Адама с Евой,
то это же один сплошной инцест.

******* *****
Меня давно гнетут терзанья.
Крамольной мыслью я третируем.
Мы ж, совершая обрезанья,
тем самым Бога редактируем.

***** ******
Когда б не строчки я кропал,
меня б увлёк,возможно, атом.
Но точно уж во мне пропал
сексапатологоанатом.

[Созерцающий]

и еще

Напрасно мы стучимся лбом о стену,
пытаясь осветить свои потемки;
в безумии режимов есть система,
которую увидят лишь потомки

[Thor]

Хых, понравилось? Вот вам еще тогда Емелин. В ту же примерно тему.

Памяти Майкла Джексона.

Когда-то генсек Горбачев М. С.
Со своей молодой женой
Решил покончить с Холодной войной
И поднял Железный занавес.

Занавес поднимается,
Выскакивает Майкл Джексон,
Хватает себя за яйца
Он решительным жестом.

Он на наши телеэкраны ворвался
В восьмидесятые годы
Принес с собой перестройку и гласность
И прочие блага свободы.

Помню его с погонами
На плечах,
Помню на водку талоны
И карточки москвича.

Помню вал конструктивной критики,
Знамена над головой,
Стотысячные митинги,
Где каждый кричал «Долой!».

Граждане шли, как на парад,
Скандируя «Ельцин! Ельцин!».
А вечерами в программе «Взгляд»
Песни нам пел Майкл Джексон.

Прыгуч как орангутан
Красавец и весельчак,
И тут же товарищ Гдлян
Коррупцию разоблачал.

Да хватало экзотики
Для телезрителя местного,
То ГУЛАГ(вар.Чумак), то наркотики
И снова клип Майкла Джексона.

Коржаковской саблей вооруженный
Он по сцене летит сквозь лучи и дым,
Он мечтал стать белым, а стал прокаженным,
Он хотел жить долго, а стал святым.

Вот идет он походкой лунной
Задом наперед,
Каким я был тогда юным,
А нынче наоборот.

Где вы теперь, 80-х годов герои?
Привела дорога в бордель вместо храма.
Вместо героев теперь наши двое,
Наши двое, да ихний Барак Обама.

Пересадите мне черную кожу,
Сделайте пухлость губ,
Я в зеркале свою пьяную рожу
Видеть уже не могу.

Жизнь прошла, заливаясь водкою,
Поседели мои виски.
Помню брючки его короткие
И белые носки.

На почту приходит лишь спам,
А больше ни хера.
Майкл Джексон принял ислам
Да и нам всем пора.

[RedHaired]

слушай, ну вот не оригинал в смысле не ту тетю, а пародию - потому что оно меня все же сильнее зацепило, как ни смешно))

Макдауны все те же великие и ужасные
Опавшие листья



здравствуй, ёжик. я пишу тебе в ноябре, потому что летом писать не было силы. я пишу тебе, что дождь на моем дворе, и что некий щенок, молодой, но достаточно милый, как безумный, слоняется под текущей водой. я пишу тебе, ёжик, из самых глубин могилы. и щенок трехголовый. и дождь какой-то седой.

я смотрю через толщу почв над своей тюрьмой, через землю, которая состоит из умерших раньше, и вспоминаю, как летел на воздушных шарах домой, и вернуться хотел, и липкий дурацкий страх, и еще ощущение необратимой фальши, позволяли держать и себя, и шары в руках. на спортивных трибунах внизу замолкали люди и глядели мне вслед, и что-то пели истошно, а я - я искал тебя, ёжик, в этом человеческом студне и не мог найти. я помню, как было тошно.

на воздушных шарах я летал еще пару раз. помню долгий полет мимо ветвей столетнего дуба, и вокруг - насекомых, тысячи чуждых глаз, и еще свинью, которая, скаля зубы, из кустов вытаскивала пулемет. я искал, тебя, ёжик, среди дубовых листов, в облаках над дубом, в свистящих пулях, в гудении проводов и в мире животных. может быть, я умер тогда, но - падая вниз, я понял, ёжик, что такое любовь.

а еще я помню, как старик с большим топором отрубил мне ногу, и ушел к ненаглядной старухе. они были счастливы, ёжик, у них были пища и дом, и вода в колодце, и даже мусс шоколадный. я тогда не выжил, как, собственно, и всегда, я хотел, чтобы ты был рядом, но только трупные мухи и еще какие-то полупрозрачные существа приходили ко мне, и тихо росла трава, и с деревьев падали мертвые виннипухи, я катался в бреду и видел твои слова. но слова не спасают и не возвращают обратно.

помнишь, ёжик, ты шел ко мне сквозь туман, и в твоих руках был мешочек. туман клубился. ты боялся, но шел, и твой ядовитый страх поднимался до неба, которое было скрыто. я сидел в это время в домике, полупьян, и смеялся, и звал тебя громким криком, и одно лишь эхо отзывалось мне в тишине, и тогда я понял, что ты еще жив, а я - уже мертв вполне. ты пришел, и мы пили чай с земляникой, и ты - как будто я жив - улыбался мне. это было смешно и дико.

ты не думай, ёжик, что я хочу упрекнуть, эти сказки давно поросли ядовитой былью, и моя когда-то вмещавшая сердце грудь превратилась в говно. а оно превратилось в почву. я пишу тебе без надежды вздохнуть, без желания встать, без возможности плакать ночью, без тебя и без солнца, и лишь бесконечный дождь поливает вокруг одного и того же пса. я хочу, чтоб ты знал - в тот день, когда станешь пылью и Харон дотронется до твоего лица, не пугайся - здесь, конечно, темно, как в могиле, но, ёжик - здесь разрешают слова. до конца.

[RedHaired]

здравствуй, медведь. я пишу тебе по воде своими иглами, вырванными из правого бока. там теперь дырка, в нее проникает смерть. я чувствую, ты в беде, тебе неуютно, горько и одиноко, но я не могу спуститься туда, где ты сейчас, потому что не знаю входа. и поэтому я пишу тебе уже в восемнадцатый раз, и сижу на мосту, и глупо гляжу на воду. и уходит время - и это сближает нас.

я смотрю на небо. я помню, как ты летел, волосатыми толстыми лапами сжимая нити. ты летел, совершенно не думая о красоте, ты искал меня взглядом, и говорил: «снимите!», и фотографы с мятыми лицами снимали тебя, я следил из кустов за тобой и какими-то птицами, и намеренно не выходил. медведь, твой полет был смешон, и мне было очень страшно. я стоял в стороне, не мешая тебе лететь.

на воздушных шарах не летают, это скажет тебе любой сопляк. но ты никому не верил. ты пытался снова и снова, не думая о судьбе, не пугаясь пчел, не слыша свиного рева - ты летел за медом, но меда ты не нашел. я сидел в ветвях, я был молодой, здоровый, ты не видел меня - что само по себе хорошо. потому что твои полеты меня пугали до такой трясучки, что я мог тебя убить. ты бы видел себя - твои глаза не мигали. а порой ты летал, забывая держаться за нить.

а еще я помню, как ты потерял конечность. ты приполз тогда в дом, практически наугад, и в твоих глазах слились пустота и вечность. ты заснул на полу, совершенно забыв о том, что позвал меня в гости. ты был мне почти как брат. и пока ты спал, я убил тебя и закопал в компосте, потому что, медведь, - ты бы и так пропал.

помнишь, медведь, я шел к тебе сквозь туман, твои мертвые крики пугали меня до дрожи, а еще я боялся, что ты раскроешь обман и, когда я дойду, предъявишь улики. но все же я пересилил ужас, и вошел в твой безмолвный склеп, и сидел там во тьме, симулируя смех и радость, и ел в одиночестве черный и горький хлеб, и одна лишь мысль была у меня в уме: неужели ты, такой сумасшедший и гордый, обречен отныне сидеть в ледяной тюрьме?

ты не думай, медведь, что я собираюсь вечно жить и писать тебе буквы, которые ты не прочтешь. скоро встретимся. иглы мои конечны, я устал от себя и от от этой бегущей воды. на деревьях желтеют листья, скоро выпадет снег и засыпет старую ложь, правду тоже засыпет, засыпет твою могилу, и мою засыпет - она будет где-то рядом. я уверен, кстати, что ты меня там не ждешь и не слышишь меня - да, в общем-то, и не надо.

[Bontch]

Вот вам еще тогда Емелин.

Он же даже в интернет мосте Москва-Сидней учавствовал в прошлом году

Дума об Австралии в контексте глобального потепления

Ах, оставьте мои гениталии
Я сегодня к любви не готов
Я взволнован судьбою Австралии
В свете быстрого таяния льдов.

Я встревожен немыми угрозами
Что сгущаются в небе пустом
Над ехиднами и утконосами
И над знаменем с Южным Крестом

Мы и так уже столько просрали
А теперь еще эта проблема
Со дня на день затопит Австралию
С кенгуру и со страусом Эму.

Дни прощания видно настали
Допиваю паленую водку
Никогда, там в далекой Австралии
Не обнимет меня антиподка.

Зря завидовал в Электростали
Как завидует пешка ферзю
Я тому, что в далекой Австралии
Проживает боксер Костя Дзю.

Ледники Антарктиды подтаяли
Повышается уровень вод
Не забудет несчастной Австралии
Всеотзывчивый русский народ.

Ах, Австралия бывшая каторга
Так сумевшая нынче процвесть
И пускай она ниже Экватора
До нее все же дело нам есть!